Мы остановились у большого пятиэтажного дома. Я вошёл в него и... действительность сразу куда то ушла и её место заступила сказка. Я вдруг перенёсся в детство, в то счастливое время, когда няня рассказывала мне своим мерным, спокойным голосом сказки о разбойниках, хранивших награбленные ими сокровища в глубоких подвалах... И вот сказка встала передо мной... Я бродил по громадным комнатам, заваленным сундуками, корзинами, ящиками, просто узлами в старых рваных простынях, скатертях... Всё это было полно драгоценностей, кое-как сваленных в этих помещениях... Кое-где драгоценности лежали кучами на полу, на подоконниках. Старинная серебряная посуда валялась вместе с артистически сработанными диадемами, колье, портсигарами, серьгами, серебряными и золотыми табакерками... Всё было свалено кое-как вместе... Попадались корзины сплошь наполненные драгоценными камнями без оправы...Были тут и царские драгоценности... Валялись предметы чисто музейные... и всё это без всякого учёта. Правда, и снаружи и внутри были часовые. Был и заведующий, который не имел ни малейшего представления ни о количестве, ни о стоимости находившихся в его заведовании драгоценностей...

Так пишет о посещении Госхрана большевик Георгий Соломон. Это было в первые послереволюционные годы, когда в Гохране были собраны драгоценности Романовых, Оружейной палаты, Русской православной церкви, а также ценности, изъятые у частных лиц.

Деятельность Гохрана всегда была совершенно секретной. Информации о количестве хранившегося в Гохране золота не имело даже руководство Госбанка СССР, золотом Гохрана распоряжался только лично Ленин, а впоследствии Сталин.