Приколи

Иногда тимуровцы делали даже то, о чем бабка стеснялась открыто попросить.

Объявление в маршрутке:
"За рулем опытный водитель, это его десятая маршрутка".

В парке из-за кустов раздается женский крик:
- Не тронь! Не дам! Народ позвал милиционера. Тот заходит за кусты и видит мужчину, пытающегося изнасиловать женщину. Милиционер, грозно:
- Гражданин, ваши документы!
- Пожалуйста. Милиционер смотрит на документы и испуганно говорит:
- Гражданочка, надо дать! .

- Почему День дурака отмечается 1 апреля, а День блондинок - 31 мая?..
- Потому что именно к 31 мая до блондинок доходят все первоапрельские
шутки...

- Дорогой, я беремена!
- Любимая, сегодня первое апреля, тест пошутил

Холопы робко переминались у крыльца господской усадьбы. Босые ноги чавкали, топча весеннюю грязь.
Почёсывая пузо сквозь бобровую шубу, на крыльцо вышел боярин Дормидонт.
- Так что, холопы, объявляю вам вольную! – сыто икнув, громко произнёс боярин.
По толпе прокатился вздох.
- Барин, а с землицей-то как? – робко дрогнул чей-то голос.
- И землицы каждому, а как же! – радостно подтвердил боярин.
- А безлошадным-то как? Али надел не дадут?
Боярин Дормидонт решительно махнул рукой:
- И-э-эх! И лошадь каждому жалую! И корову!
Крестьяне благоговейно затихли.
- Ить, батюшка, неужто правда? – спросила старая Филимоновна, готовая уже падать боярину в ноги.
Боярин Дормидонт утробно захохотал, сотрясаясь внутри шубы обильными телесами:
- Да вы чего, холопы, поверили? Гы-гы-гы! С первым апреля!!!

Гэндальф возник в дверном проёме всклокоченным белым облаком.
- Фродо, проснись! – грянул он. – Беда!
Заспанный Фродо ошарашенно хлопал глазами.
- Что случилось? – наконец выговорил он.
В ответ Гэндальф молча протянул ему Кольцо.
- Как? Опять? – чуть ли не взвизгнув, крикнул Фродо.
- Опять, - угрюмо подтвердил Гэндальф. – Кольцо не погибло в пламени. Надо идти снова, сынок.
- Почему опять я? Не хочу, не буду, не могу больше!!!!
Фродо забился в истерике. Переждав припадок, Гэндальф ласково погладил Фродо по голове и протянул ему заранее приготовленную котомку.
- Герой всегда останется героем, малыш, - тихо сказал волшебник. – Надо, понимаешь? Средиземье снова стоит на краю.
Фродо всхлипнул:
- Я так устал… Я боюсь…
- Надо, Фродо, надо! – непреклонно произнёс Гэндальф.
Фродо взял котомку и, ссутулившись, пошёл к выходу. На пороге он обернулся, пытаясь напоследок охватить взглядом, вобрать в себя столь милый хоббитскому сердцу уют…
- Прощай. – тихонько сказал он волшебнику.
Гэндальф смущённо кашлянул:
- Гм… Слышь, Фродо, никуда идти не надо… С первым апреля, что ли?

Господин де Тревиль, капитан королевских мушкетёров, появился в дверях, сияя, как свежепоставленный синяк.
- Господа! – завопил он, размахивая какой-то бумажкой. – Я только что от кардинала! Подписан эдикт о разрешении дуэлей! Покажем гвардейцам кардинала, кто хозяин в Париже!!!!
К его удивлению, мушкетёры не взревели в радостном порыве. Вместо этого Атос лениво повернулся к Портосу:
- Вы знаете, друг мой, - меланхолично заметил он, - я так давно хочу вам сказать, что вы грязная жирная свинья!
Портос, простая душа, не долго думая, врезал Атосу по морде. Оба схватились за шпаги.
Д`Артаньян щелчком сбил с Арамиса шляпу.
- Вы, любезный, когда прекратите всюду хвастаться своей невылеченной гонореей? – нагло поинтересовался он.
- Это вызов? – огрызнулся Арамис.
- А как же! – радостно вскричал Д`Артаньян, протыкая Арамиса предусмотрительно вынутой заранее шпагой.
Остальные мушкетёры не остались в стороне. Все припомнили прежние обиды, и через секунду приёмная господина де Тревиля напоминала битву под Буассоном. Г-н де Тревиль пытался что-то кричать, но за звоном шпаг его не было слышно.
Через пять минут всё было кончено. Раненые и убитые лежали вповалку.
- Господа… - растерянно прошептал де Тревиль, комкая в руках абсолютно чистый лист бумаги. – Я хотел всего лишь пошутить… С первым апреля, господа…

Гонец, задыхаясь, вбежал на площадь.
- Афиняне! – вскричал он. – Победа!!! Возрадуйтесь!!! Мы одержали победу!!!
Добрые афинские обыватели возликовали и устроили праздник.
Гонец, дождавшись, когда его увенчают лавровым венком, прихватил с собой амфору хиосского, круг сыра, и быстрым шагом удаляясь из города, тихонько пробормотал себе под нос:
- С первым апреля!