У самого Черного синего моря, в двух кварталах от биржи биндюжников, у старой керосиновой лавки черносотенца Соломона Гершвица, где аромат конской жихнедеятельности смешивался с запахом фаршированной рыбы, жарились пирожки.

- Ой, люди, вам обязательно надо это видеть! У нас что, завтра похороны?? Куда ты льешь столько масла?? Бабушке, чтоб она была здорова не дай Бог, вредно столько жирного! Пирожки и так с тыквой! И даже не думай делать умное лицо, у тебя не получится – ты же будущая мать! И чтоб одна нога здесь, а вторая в пол четвертого уже обратно! И не мимо этого Сёмы как в прошлый раз!

С этими словами необъятная Клара Львовна сунула дочке корзинку, выпихнула ее за дверь и помахала платочком.

- И не забудь сказать бабушке, что зуб у дяди Изи так и не прошел, пришлось дергать!

Девочка вздохнула, лихо заломила красную бескозырку на левое ухо и двинула к бабушке. На Французском бульваре зашелестело: «Атас! Шухер! Красная Бескозырка в городе! Сегодня пятница, завтра гробы подорожают!».

Даже последний фраер с Лимана знал эту историю. Когда девочку стукнул первый юбилей, она сняла эту бескозырку с мертвого красноармейца, который упал с лошади, увидев ее выходящей из кабака. С тех пор она не расставалась с трофеем, даже когда мыла голову.

А в это время с местного кичмана откинулся знатный педофил, известный по кличке Волк. Дыша воздухом свободы, он медленно шел по улице и думал о маленьких детях. Их пути не могли не пересечься…Увидев Бескозырку Волк вздрогнул, увидев лицо под бескозыркой он вздрогнул еще раз. «Вот оно!» - подумал он – «Фарт!». «От фарта и слышу!», - подумала Красная Бескозырка и нащупала в кармане трусов кастат.

- Наше вам с кисточкой! – вежливо просипел Волк, - Как насчет интиму прямо щас?

Ответа он не расслышал. В ушах сильно зазвенело, два передних зуба зашатались и захотелось обратно в тюрьму. «Ошибочка вышла…» - догадался Волк – «Она несет пирожки с тыквой бабушке…». «Причем на масле жареные!», - добавила Красная Бескозырка ногой в пах.

Немного отдохнув – минут тридцать – Волк попросил врача «Скорой помощи» подбросить его к бабушке.

Бабушку в который раз топили соседи.

- Кто положил в унитаз баклажан?? Это что вам – сберкасса или где?? Пойдемте во двор, я вам в голову ударю! И не забудьте внести меня в завещание, сейчас внучка придет! Вы думаете, она что-нибудь понимает в живописи? Она ничего не понимает в живописи, но разукрасить может не хуже Айвазовского, будете все синие и в пене!

В карете «Скорой помощи» было скучно и тряско, голова Волка неудобно упиралась в новенький патефон, а ноги мешали рулить. Грамотный врач со смаком переводил пышной медсестре затейливые надписи татуировок на теле Волка. Рядом с иглой капельницы синела банальная надпись «Don’t forget родную mather», а рядом со штуцером клизмы виднелось полустертое воспоминание о первой ходке «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

На удивление врач знал свое дело, и через несколько минут свеженький бодрый Волк без передних зубов весело выпал у бабушкиного парадного. Волк любил экспромты, он громко постучал в дверь и крикнул первое, что пришло в голову:

- Наше вам с кисточкой! Как насчет интиму прямо щас?

Дверь резко распахнулась, в проеме в позе Командора монументально возвышалось красивое бабушкино лицо с синим баклажаном и мокрой тряпкой в руках. Бабушка почесала баклажаном в затылке, шумно перекрестилась, кокетливо высморкалась в тряпку, задорно откашлялась и классическим баритональным контральто выдала:

- Опять с тыквой, душегуб??

При слове «тыква» у Волка привычно заныло в паху.

- На масле,- прошептал он.

- У нас что, завтра похороны?? – продолжала ехидно удивляться бабушка, - Нет, вы посмотрите на этого дешевого бохера! У старой неглупой женщины вторые сутки дайвинг, и больше ей нечего делать, как доставать из дерьма баклажаны! А они тратят дефицитное масло, и спросите их почему? Так они вам ответят – у бабушки гастрит, ей вредно много жирного! И не торчи в дверях как управдом на пляжу! Старый Исаак тоже…

Дослушать про старого Исаака Волк не успел, добротный кованый сандалик угодил ему в аккурат в запятую фразы «Оставь надежду..». Могучий бабушкин бюст прервал свободный полет Волка, но конструкция не устояла и плавно легла в остатки потопа.

«Нихт шисн..» - начал было Волк очередной экспромт, когда корзинка с пирожками навсегда вылечила его от педофилии..

Так закончилась операция Одесского ЧК по ликвидации банды волков-педофилов.