Прошляпить

Это слово, равно как и выражение «Эй ты, шляпа!», не имеет никакого отношения к головным уборам, мягкотелой интеллигенции и прочим стандартным образам, которые возникают в нашей с тобой голове. Словечко это пришло в жаргонную речь прямиком из идиша и является исковерканной формой немецкого глагола «schlafen» — «спать». А «шляпа», соответственно, «соня, раззява». Пока вы тут шляпен, ваш чемодан драпен.

Ерунда

Семинаристы, изучавшие латинскую грамматику, имели к ней серьезные счеты. Взять, например, герундий — этот почтенный член грамматического сообщества, которого в русском языке просто нет. Герундий — нечто среднее между существительным и глаголом, причем применение сей формы в латыни требует знания такого количества правил и условий, что нередко семинаристов прямо с занятий уносили в лазарет с мозговой горячкой. Взамен семинаристы стали называть «ерундой» любую нудную, утомительную и совершенно невнятную чушь.

Непуганый идиот

Большинство людей, страдающих врожденным идиотизмом, обладают той счастливой особенностью, что их довольно трудно напугать (равно как и убедить пользоваться ложкой и застегивать штаны). Уж больно стойко они не желают впитывать извне любую информацию. Выражение же пошло гулять с легкой руки Ильфа и Петрова, которые в своих «Записных книжках» обогатили мир афоризмом «Край непуганых идиотов. Самое время пугнуть». При этом писатели просто спародировали название очень популярной тогда книги Пришвина «В краю непуганых птиц».

Мавр сделал свое дело, мавр может уходить

Почему-то большинство людей (даже те, кто на самом деле читал Шекспира) полагают, что эти слова принадлежат Отелло, задушившему свою Дездемону. На самом же деле шекспировский герой был кем угодно, но только не циником: он скорее бы удавился сам, чем ляпнул подобную бестактность над трупом любимой. Фразу эту говорит другой театральный мавр — герой пьесы Шиллера «Заговор Фиеско в Генуе». Тот мавр помогал заговорщикам добиться власти, а после победы понял, что вчерашним соратникам плевать на него с высокой генуэзской колокольни.

Метать бисер перед свиньями

Процесс метания мелкой стеклянной дребедени перед свиньей — затея действительно идеальная в своей бессмысленности. Но в оригинальном тексте Библии, откуда и выцарапана эта фраза, ни о каком бисере речи не идет. Там-то говорится о людях, которые бросают в кормушку свиньям драгоценный жемчуг. Просто когда-то слова «перл», «бисер» и «жемчуг» означали именно жемчуг, разные его сорта. Это потом уже промышленность навострилась штамповать копеечные стеклянные шарики и обозвала их красивым словом «бисер».

С изюминкой

Образ изюминки — некой маленькой пикантной детали, которая придает ощущение остроты и необычности, — подарил нам лично Лев Толстой. Именно он ввел впервые в оборот выражение «женщина с изюминкой». В его драме «Живой труп» один герой говорит другому: «Моя жена идеальная женщина была… Но что тебе сказать? Не было изюминки, — знаешь, в квасе изюминка? — не было игры в нашей жизни».

Последнее китайское предупреждение

Если ты родился раньше 1960 года, то ты и сам прекрасно помнишь происхождение этого выражения, ибо не забывается такое никогда. А вот последующие поколения уже были лишены счастья наблюдать за противостоянием США и Китая на рубеже 50–60-х годов XX века. Когда в 1958 году Китай, возмущенный тем, что авиация и флот США поддерживают Тайвань, опубликовал свою гневную ноту, названную «Последнее предупреждение», мир вздрогнул от ужаса и затаил дыхание в ожидании третьей мировой. Когда спустя семь лет Китай издавал уже четырехсотую ноту под тем же самым названием, мир выл от восторга. Так как, кроме бумажек с грозными словами, Китаю нечего было противопоставить Штатам, Тайвань все же сохранил независимость, которую Пекин не признает до сих пор.

Как пить дать

Было бы не очень понятно, каким образом процесс подавания питья связан с понятиями «наверняка» и «гарантированно», если бы не сохранились списки уголовного жаргона XVIII–XIX веков, в которых выражение «пить дать» значится синонимом слова «отравить». Ибо отравление – это действительно один из самых надежных и безопасных для убийцы способов отделаться от мешающего человека.

Ни на йоту

Йота — это буква греческого алфавита, обозначающая звук [и]. Изображалась она в виде крошечной черточки, и сплошь и рядом ленивые переписчики просто выкидывали ее из текста, так как и без йот всегда можно было понять, о чем идет речь. Мы же не ставим точки над «ё», правда? Автором фразы является Иисус Христос, который обещал иудеям, что Закон не изменится «ни на йоту», то есть будут исключены даже самые ничтожные изменения.

Дело пахнет керосином

Да, мы тоже сперва думали, что эти слова — обычная фраза из лексикона пожарного, который, осматривая обгорелые руины, выдвигает версию умышленного поджога. Так вот: ничего подобного! У афоризма есть совершенно конкретный автор — знаменитый журналист Михаил Кольцов, который опубликовал в 1924 году в «Правде» фельетон «Все в порядке». В фельетоне бичуются нравы американских нефтяных магнатов, туда-сюда раздающих «пахнущие керосином» взятки.

Жив, курилка!

Знаменитое выражение, о котором все знают, что оно принадлежит поэту Пушкину, на самом деле принадлежит не Пушкину. Это приговорка из популярной некогда детской игры. Дети, стоя в кругу, быстро передавали друг другу горящую лучинку и напевали: «Жив, жив курилка! Еще жив курилка!» Тот же несчастный, в чьих руках курилка потухал, считался проигравшим и должен был выполнить какое-нибудь глупое, а порой и небезопасное задание — например, подсыпать противной Амалии Яковлевне нюхательного табаку в ночной чепец.

Рояль в кустах

А вот эта фраза на самом деле авторская. Взята она из ставшего знаменитым скетча Горина и Арканова «Совершенно случайно». В этой сценке юмористы изображали принципы создания репортажей на советском телевидении. «Давайте же подойдем к первому случайному прохожему. Это пенсионер Серегин, ударник труда. В свободное время он любит играть на рояле. И как раз в кустах случайно стоит рояль, на котором Степан Васильевич сыграет нам Полонез Огинского».

Страсти-мордасти

Словечко стало популярным благодаря Горькому, назвавшему так один из своих рассказов. Но Горький, который не отличался способностями к словесным изыскам, придумал его не сам, а стащил из оптимистичной народной колыбельной, которая целиком звучит так:

Придут Страсти-Мордасти,
Приведут с собой Напасти,
Приведут они Напасти,
Изорвут сердце на части!
Ой, беда! Ой, беда!
Куда спрячемся, куда?

В общем, если «Спокойной ночи, малыши!» решат наконец сменить свою песенную заставку, у нас есть что им предложить.

Танцевать от печки

А здесь мы имеем немного печальный, но поучительный пример того, как от целого писателя не осталось почти ничего. Вот тебе что-нибудь говорит имя Василия Слепцова? Не расстраивайся, ты не один такой. Слепцова сегодня знают лишь эрудированные специалисты по русской литературе. Ему просто не повезло: он родился и жил одновременно с Толстым, Достоевским и прочими Тургеневыми. Вот и остались от Слепцова в памяти народной три слова. В романе «Хороший человек» герой вспоминает, как в детстве его мучили уроками танцев — ставили к печке и заставляли идти танцевальным шагом через зал. А он то скосолапит, то носок вывернет — и опять его гонят танцевать от печки.

Филькина грамота

В отличие от Тришки с кафтаном или Кузьки с его загадочной матерью, Филька — личность вполне историческая. Это глава Русской православной церкви, митрополит Московский Филипп Второй. Был он человеком недальновидным, забывшим, что наипервейшей обязанностью московского первосвященника является усердное отдавание кесарю кесарева, вот и полаялся на свою беду с царем-батюшкой Иваном Грозным. Вздумал, понимаешь ли, разоблачать кровавые злодеяния царского режима — принялся писать правдивые рассказы о том, скольких людей царь запытал, замучил, пожег и потравил. Царь обозвал митрополитово писание «Филькиной грамотой», побожился, что все Филька врет, и заточил Фильку в далекий монастырь, где митрополита почти сразу и прикончили подосланные убийцы.

Тихой сапой

Сапа — это заимствованный из французского термин, обозначавший в российской армии мину, бомбу, а также любую взрывную работу. Тихой же сапой именовался подкоп под стены осажденного города или укрепления неприятельского лагеря. Такой подкоп саперы вели незаметно, обычно ночью, чтобы последующий громкий бум стал для противника совершенной неожиданностью.

Богема

Творческая интеллигенция, красивая жизнь, гламур и прочие фуршеты — все это не имеет никакого отношения к богеме. Настоящая богема, которую имели в виду парижане, употребляя сие слово, — это отсутствие жилья и работы, куча детей, пьяная жена в обнимку с гостями, никакого режима, всюду хлам, бардак, беспредел и грязные ногти. Потому что слово «богемиан» означает «цыганский», а на русский язык «богема» идеально точно переводится как «цыганщина».

Кретин

Слова порой прыгают от смысла к смыслу, как львы по тумбам дрессировщика, и усаживаются в самые неожиданные комбинации. Вот, к примеру, был во Франции доктор по фамилии Кретьен, что значит «христианин». Не то чтобы частая, но и не слишком редкая фамилия (у нас вон целое сословие крестьянами, то есть христианами, назвали). Но именно этого врача угораздило впервые сформулировать диагноз «синдром врожденной недостаточности щитовидной железы». Отныне болезнь эту стали называть по фамилии ученого «кретинизмом», а больных, соответственно, кретинами. То есть христианами.

Страдать херней

Возможно, у нас будут неприятности из-за того, что мы в своем благочестивом издании такую нецензурщину написали. Хотя, если разобраться, ничего неприличного в слове «хер» нет. Так называлась в церковнославянском алфавите буква «х», а также любой крестик в форме буквы «х». Когда крестом вычеркивали ненужные места в тексте, это называлось «похерить». Старый алфавит со всеми азами и буками окончательно отменили в начале XX века, и слово «хер», выйдя из использования, через полстолетия превратилось в синоним коротенького слова на «х» (ты знаешь какого). А заодно стало казаться непристойным и распространенное выражение с похожим корнем — «страдать херней». Hernia по-латыни означает «грыжа», и именно этот диагноз добрые военные врачи чаще всего выставляли детям обеспеченных мещан, которым не хотелось служить в армии. Каждый пятый горожанин-призывник в России в конце XIX века исправно страдал херней (крестьянам же херня чаще всего была не по карману, и их забривали куда активнее).

Места не столь отдаленные

В «Уложении о наказаниях» 1845 года места ссылок были разделены на «отдаленные» и «не столь отдаленные». Под «отдаленными» подразумевались сибирские губернии и в дальнейшем Сахалин, под «не столь отдаленными» — Карелия, Вологодская, Архангельская области и некоторые другие места, расположенные всего в нескольких днях пути от Петербурга.