Я ваще Люську свою уважаю, как бабу, пиздец как.

Не. То, что она внешне нихуёвая, это хуй сним. В бабах не это главное. Главное чтоб понимала тебя, шаришь? Типа душа в душу жить.

Вот, помню, на прошлой неделе говорю ей. Ну, Люське в смысле.

- Люська, а за сколько бабла ты гавно схаваешь?

Ну, ради прекола, штоб погнать.

- А сколько дашь? - интересуется. И смотрит так, хитро, сука.

- 50 бачей, - говорю, - дам.

- За 50, - отвечает, - сожру, только не дохуя.

- А за сотку, - спрашиваю, - дохуя сожрёшь?

- За сотку, - говорит, - это полюбас больше чем за 50.

И щуриться. Хитрая такая, понимаешь?

- А вот если, - предлагаю, - я в рот тебе насру за сотку и две пачки мальбороса?

Думал, в отказ пойдет, а хуй там.

- Три, - говорит, - пачки, ну и сотарь ясен хуй вперёд.

"Бля" - думаю - "Вот сучка"

Так, а хуле делать, если допизделись?
- На, - говорю, - тебе сотарь, а сигареты потом приобрету.

И сотарь ей тычу. А самому не по себе пиздец. Мне сотарь нужен ибанутсо как. Для дела. Верного. И знает же она об этом, а ведёт себя как будто похуй ей. Сотку схватила лапищами, на диван легла и мне говорит:

- Ну! Давай! Сри!

- Ща, - говорю. Шорты снял, на диван залез, очилу направил Люське в ебло и давай тужиться. Как могу личинку давлю, только не получается нихуя. Самая малость в рот Люське упала, она сглотнула и ржет с меня.

- Чо - спрашивает, - не выходит нихуя? Хахаха!

- Да ну тя, - говорю, - нахуй Люсь. Шорты одел, сел рядом и молчу. Сотку подкрысиваю, ясенпень.

- Слы, - Люська говорит, - ты это. Не ссы, бля. Держи сотарь свой.

И зелень мне назад отдаёт.

- Нунах? - удивляюсь - Ты чего это?

- Да ладна, - сотарь мне карман сунула и за плёчо обняла, - нахуй мне твои бабулеты не нужны. Я же знаю, что они тебе для делюги нужней походу. А на то чтоб гавно хавать я согласилась, чтоб тебе, дураку такому, доказать, что бабы, они тоже люди. И слово держать умеют и не ссыкухи. А иногда и поверней пацанов по понятиям. А если б ты захотел, я бы и без бабла схавала. Что бы доказать верность. Потому что люблю тебя ебанутого. Понятно?

- А-а, - я обрадовался, - тогда понятно. Пошли, - говорю, - тогда вату сахарную жрать.

А самому на душе хорошо и легко, так что ибанутсо. Потому что чувствую уверенность в том, что рядом со мной надёжный, понимающий человек, а не просто дырка какая-то с сиськами.