Эта историю я услышал от своего дяди где-то в начале 80-х годов. Дядя практически всю жизнь проработал на Куйбышевском государственном подшипниковом заводе. В их цехе работал один слесарь (назовем его Витей), который страстно любил музыку и сам виртуозно играл на аккордеоне. У него было несколько собственных музыкальных инструментов, которые он холил и лелеял, ремонтировал по мере необходимости, настраивал и т. д. И вот на завод (не помню уж для чего) завезли редкий по тем временам материал - тонкую листовую пластмассу "под зеленый перламутр". Глаза у Вити загорелись - он как раз искал материал для замены старой, потершейся декоративной отделки своего любимого аккордеона. Бригадир, уважая страсть Вити, разрешил прихватить ему с завода пару листов:
- Бери, но как ты их будешь выносить через проходную, я не знаю. Короче действуй на свой страх и риск.
Витя, конечно, обрадовался несказанно, но вопрос насчет выноса действительно был непрост - как спрятать листы пластмассы шириной 40 см и длиной около 1,5 метра? Ближе к концу рабочего дня Витя разделся по пояс, обернул тонкую пластмассу вокруг тела, одел сверху рубашку, пиджак и пальто... Походка в таком "обмундировании" получалась неестественно прямая, но надо было всего-то пройти несколько шагов через турникеты, а потом - уже неважно. Друзья заранее помогли достать из кармана пропуск, вложили его в Витину руку и пожелали успеха. И вот Витя на подходе к проходной. В этот момент у него то-ли мышцы свело от напряжения, то-ли просто сказалось волнение, но как раз напротив кабинки вахтерши Витя пропуск выронил. По инерции наклонился, чтобы поднять его с пола, и с ужасом понял, что вставшая "в распор" пластмасса не дает ему разогнуться обратно. В такой позе он и простоял несколько минут ожидая неминуемого разоблачения и скандала. Вахтерша смотрела-смотрела на это дело, а потом вышла из своей кабинки, подняла пропуск, помогла Вите разогнуться, открыла турникет и удалилась ворча себе под нос:
- Вот ведь мужики, странный народ! Нажрутся зимой, завалятся в самый мороз под какой-нибудь забор, а потом радикулитом всю жизнь маются!