Над шестою частью суши гордо реет "Марс" противный с толстым-толстым шоколадом. В шоколад напихан сахар и шматов густого меда, чтобы части этой сласти застревали меж зубами, разъедая слой эмали на зубах обычных граждан!
Боли! Будет много боли!
Вслед за ним маячит "Сникерс", тот что съел ты – и порядок. Больше есть ты не захочешь ничего до самой смерти, а захочешь, так не сможешь, так как жареный арахис растворяется годами в наших слабеньких желуд-ках.
Жутко, братцы! Просто жутко!
Ну, а коли вам все мало, вы резцы свои вонзите прямо в "Баунти" с размаху. И останетесь навечно с чистым райским наслажденьем извлече-ния застрявших в них кокосовых опилок.
Но страшней всех шоколадка, что зовется "Милки Вэем", та, что га-дина, не тонет в молоке, как ни старайся. Хоть пихайте ее в пиво, хоть мо-чите в керосине, не утонет эта плитка, если только не удержишь ее сам у дна руками. Знаем мы все этот фокус! Нас оберткой не обманешь! Кол она в воде не тонет, мы такое есть не будем, будь оно хоть трижды нежным!
Лучше мы пошлем в подарок за границу нашу булку, ту, что знаем, как кирпичик и которая названье оправдает без рекламы и без глупых раз-влечений с утоплением батона! А коль это будет мало, мы добавим им кол-баски в оболочке и кишочков! Ну, а к ней немного пива в битой пол-литровой банке, разведенного из бочки.
Почки! Пусть проверят почки!
Пусть поймут, что кушать можно не такое, что не тонет, а такое, что грызется и доходит до желудка!