Сегодня получили свидетельство о рождении Степана Дмитриевича. Хотя мне многие говорили, что в мужском имени очень важна буква Р. Знакомый Сережа сказал, что это Р не принципиально вообще, у нас же не рак и не креветка. Хотя ему легко говорить, у него есть Р. Он сказал, что можно назвать Трансформатором, сразу три Р.

Жизнь тоже сильно изменилась. Не знаю, как справляются с младенцами женщины мира, если у них нет моего мужа и моей мамы. Если бы не она, то я бы вызывала Скорую каждый час и плакала в углу громче Степы. Вообще не знаю, что делать с младенцем.

Сейчас просто выполняю нехитрую функцию еды и все. Такой капризный борщ, несносный пельмень и невыносимый гуляш. Салат с мерзким характером. Зарвавшаяся тефтелька. Стала плаксивая, неинтересная, требую все время что-то, прошусь на волю. Мама и Дима смотрят ласково. Не на меня, на меня тут вообще мало кто внимания обращает. Кому интересна личность брокколи? Что касается кота Мити, то совершенно непонятно, с чего многие подумали, что мы отдали кота маме? Мы никогда никого не отдаем, мы только увеличиваемся в количестве. Наоборот, можно сказать, что мама отдалась нам.

Кот Митя стал очень ласковым и приходит в сто раз чаще, чем раньше. Мы-то с Димой думали, что кот орет... Смешные какие, вот сейчас мы знаем, кто орет. Ночью просыпается Степан. Прибегают сразу все: и папа, и бабушка, и кот. Еда подтягивается последней (я чувствую свою избранность, зазнавшийся мант).

Всего три кило веса, а смотришь на него и придавливает пять тонн нежности. Когда-нибудь я напишу книгу о Степане, надо же как-то нажиться на беременности. Это Степа - москвич, а я же понаехавшая, мне надо как-то крутиться. Не думаю, что есть смысл дальше читать этот жж. Неужели кому-то интересно, о чем думают макароны с подливкой?