Над Берлином разносились надрывные крики:
-Mutter, mutter!
"Рамштайн приехал", думал простой немецкий народ, и только Штирлиц знал, что это - радистка Кэт. Роды репетирует.
Над Берлином разносились надрывные крики:
-Mutter, mutter!
"Рамштайн приехал", думал простой немецкий народ, и только Штирлиц знал, что это - радистка Кэт. Роды репетирует.