Повар был почти счастлив в своей поваренной жизни. На пути к полному умиротворению находилось несколько незначительных препятствий, а именно - отсутствие миллиона долларов США, поварский колпак и новый бармен.
С детства повар никак не мог понять, почему повара не могут надевать на голову ну, например, картузики. Или пилотки. Ах, как он смотрелся в пилотке в пионерские года! Но нет, повара должны ходить в белых колпаках. Двухметровое создание колпак-плюс-повар задевало верхней своей частью за дверные косяки и потолки, матюкалось и злилось. Колпак стал бесформенным и сероватым, как подтаявший снеговик, переболевший скарлатиной. Повар ненавидел его всей своей кухонной душой, но снять не давали честь и должность.
Хорькообразный бармен был невысоким, но очень жадным. Поступив на работу две недели назад, в первый же день он поймал вора в грязном колпаке, маскирующегося под «крадущегося тигра, затаившегося дракона» с бутылкой текилы под мышкой. Повар клялся и божился, что текила есть необходимый ингридиент для куриного филе "Сон магараджи", но бармен не поверил, отобрал бутылку и настрого запретил повару приближаться к бару ближе, чем на три метра. По пути в туалет повар обегал бар строго по изогнутому периметру, исподтишка косясь на манящий блеск бутылок, но каждый раз натыкался на холодный прицел глаз бармена и горько вздыхал. Пограничные условия требовали применения нестандартных решений. Но об этом потом.

Вечер начался с левой ноги, на которую мне изящно вывалился огурцовый салат «Изумрудный город». На ботинке он смотрелся больше как «завтрак, вытошненный туристом», и я хмуро поплелась отмывать его под краном.
Потом оказалось, что у меня всего два стола, но они находятся на олимпийском расстоянии от кухни, и что один из них – Детский. Понимаете, дети – это кошмарный сон любого официанта, потому что на столе у вас будет «Годзила возвращается», а чаевые вам могут только сниться. Так что настроение у меня стало каким-то несвадебным.
Я вздохнула и подошла ко второму столу. Там я проорала: «Добрый вечер, меня зовут Лена, и я буду вас сегодня обслуживать». Никто не обратил на меня внимания, кроме полной женщины в модно-розовом платье, которая презрительно фыркнула:
- Дайте мне другой стакан.
- Простите? – не поняла я.
- Чистый, - отчеканила Розовая, чем сразу мне не понравилась.
Рядом с ней сидел лысоватый мужчина. По затравленному взгляду было понятно, что он муж Розовой. Мужчина грустно улыбнулся мне извиняющейся улыбкой. Пришлось тащить стакан на кухню и тщательно протирать его рукавом (кстати, совет N. 1 – когда вы в ресторане, лучше вытрите грязный стакан салфеткой, вам же лучше, честно).

Когда я вернулась со стаканом, следущим требованием было выключить кондиционер. Клиент всегда прав, поэтому я не стала объяснять, что он у нас уже две недели как не работает. Понимаете, у прошлого бармена появилась мания величия. Вернее – нет, вру, сначала кондиционер решил, что всем будет намного веселее, если персонал будут являться народу голым и потным. В этих благих целях он включил подогрев до уровня необитаемого тропического острова, по которому бегали мы, официанты-аборигены, задыхаясь и фыркая, как в сериале «Последний герой 3».
Прошлый бармен не пил спиртного, поэтому совершенно непонятно, с какой стати у него в голове появилось навязчивое убеждение, что он типа электрик, умеющий чинить кондиционеры. Пребывая в состоянии временного помешательства он залез на стремянку и стал ковыряться в железных внутренностях. Кондиционер не стерпел такого наглого вмешательства в свою интимную среду и ударил бармена током. Тот издал несколько движений из курса гимнастики для беременных женщин в домашних условиях и упал, как самый настоящий электрик. Откачивали его всем рестораном. В отличии от бармена, повар был в состоянии полного нестояния на алкогольной почве, что объясняло, почему он вообразил, что умеет делать массаж сердца. Так как бармен свято верил, что в «Сон Магараджи» все таки входит текила, повар очень старался, от чего у бармена, ухитрившегося в конце концов вылезти из-под повара, обнаружились три внушительных кровоподтека и трещина в правом ребре. Бармен заживал дома, обещая вернуться, починить пакостный прибор и надавать повару по шее. Обиженный кондиционер отказался работать вообще.
Короче, я сказала: «Сейчас выключу» и уныло поплелась на кухню. Повар находился в стадии обычного легкого опьянения, задумчиво помешивая консервооткрывателем в кастрюле с кисло-сладким соусом для языка. Я спросила для поддержания разговора:
- Ну, что сегодня пил?
- «Сан-Франциско» и виски Жыби, - доверительно признался повар, с надеждой глядя на меня блестящими глазами, - Франциско – гадость, а вот Жыби я бы еще попил..
- Хватит тебе на сегодня, - хмуро ответила я и вышла из кухни, сопровождаемая просительным «Может, принесешь, а?».
Я вернулась к клиентке и заверила ее, что с кондиционером все устроено.

Потом была рыба.
Дети не должны любить рыбу. Во-первых, это полезно. Во-вторых – там косточки. В третьих – у нее не очень привлекательный внешний облик из-за чешуи. Но это были особенные дети. Я подошла к ним с плохо наклеенной улыбкой Степашки из «Спокойной ночи, малыши» и спросила: «Рыбаблинчикипельмени?», с четким ударением на блинчики. Упитанный карапуз в полосатой футболке важно произнес «Хочу Ыбу». Естественно, «ыбу» потребовал и остальной питомник.

Повар довольно неприветливо спросил: «Тебе чего?». Я честно ответила: «Восемнадцать рыб и два блинчика». Повар слегка побледнел и старательно дрожащими руками выгрузил рыб в столбик на поднос. Следущим номером в программе японского цирка было «Девушка с аквариумом» - я отправилась в долгий путь до своих столов. В поле зрения, кроме горы рыбьих хвостов, были потолок и правый локоть, поэтому я медленно шла мелкими шажками, а рыбы все время ерзали на подносе и норовили упасть мне под ноги. Дети смотрели, затаив дыхание, и разочарованно выдохнули лишь тогда, когда я поставила поднос на стол. Я разложила рыб и блинчики каждой твари по паре и хотела убежать, но Розовая стерва, немного понизив голос, потребовала коктейль «Оргазм» из бара.

Бармен сидел за стойкой и грустил. Когда я попросила у него «Оргазм», первой его реакцией было подозрительное «Опять повару?». Я махнула головой, схватила коктейль и побежала к Розовой. По дороге возле Детского стола меня приостановила странная картина с оттенком сюрреализма – на всех десяти тарелках лежали обезглавленные кое-где надкусанные туловища рыб. Десять голов были аккуратно запиханы в десять стаканов с колой. Рыбы смотрели на меня задумчиво и немного укоризненно, недоумевая, как их угораздило попасть в такой оборот. Дети вообще старались на меня не смотреть, с трудом сдерживая веселое фыркание. Я подбежала к Розовой, обеспечила ее "Оргазмом" и уже хотела бежать к рыбам, но у той накопилось много новых поручений – откупорить бутылку вина, стоящую на столе, налить новый кувшин сока, потому что в старом что-то «ногастое и шевелится», и принести ей рыбу в большом количестве соуса, потому что блинчик плохо прожарен. Итак, я схватила вино и сок, собрала стаканы с рыбами и погнала на кухню (по дороге муха бултыхалась в кувшине, пытаясь выпить как можно больше сока).

С номером «Ловкость рук с элементом иллюзии» я справилась довольно быстро – поставила новую запечатанную бутылку вина обратно в шкаф и вытащила из другой полки открытую бутылку с торчащей пробкой. Понимаете, в конце каждого вечера вино из недопитых бутылок сливается вместе. (да, совет N. 2 – хватайте официанта за горло и требуйте открыть бутылку возле стола).
С мухой тоже было легко – я просто вытащила разочарованную зверюшку ложкой. И пусть скажут спасибо, что не пальцем. (понимаете, совет N. 3 – это просто заказывать сок в бутылках).
С рыбой было труднее. Повар лукаво сказал, что оставил одну маленькую рыбешку себе на обед и искоса на меня посмотрел. Поэтому пришлось прибегнуть к крайним мерам.
- Стакан Джиби, - хмуро сказала я, заранее понимая, что так просто мне не отделаться.
- Два Жыби и один Сан-Франциско, - взволнованно заторговался повар.
- Тебе ж он не понравился, - возмутилась я.
- Ух ты какая злопамятная, - с ухмылкой протянул повар. – Я не понял, ты рыбу хочешь или как?
Пришлось топать к бармену и выпрашивать «Сан-Франциско», вторично убеждая его, что "честно слово не для повара".
Затем я вернулась к повару и, держа коктейль на безопасном расстоянии, потребовала сначала показать рыбу. Повар покопался где-то там у себя за пазухой и выудил оттуда трехмесячного запеченного китенка с гордыми словами: «Эта - в стакан не влезет». Затем он шлепнул гигантскую рыбу на тарелку, явно недооценив своих сил, поэтому она пролетела над блюдом, шмякнулась на пол возле моих ног и попыталась по-пластунски уползти под плиту.Я уныло посмотрела на повара и промямлила: «Не будет тебе сегодня Франциско». Тот уверенно сказал: «Не волнуйся и давай ее сюда». Я поддела ее вилкой и загрузила на тарелку. С одной стороны тарелки свисал хвост, с другой – голова гиганта мысли. Повар бесцеремонно взял ее за хвост и деловито промыл под краном. (кстати, совет N. 4 – зачем вам вообще кушать в ресторане? Лучше идите танцевать, вам же здоровее). Со второй попытки повар таки попал рыбой в тарелку и щедро полил всех учаственников парада, включая меня и пол, соусом.

Итак, я вышла в путь, балансируя подносом с вином и рыбой в одной руке и кувшином в другой. По дороге рыба подозрительно молчала, думая о чем-то о своем, о девичьем. Я подошла к Розовой и наклонилась, поражая зрителей гибкостью и грацией тела, чтобы поставить кувшин на стол. Левая рука пошатнулась. Полосатый питомник за соседним столом затих в нервном ожидании. Бутылка, недолго думая, решила покинуть неустойчивую землю, наклонилась и покатилась по подносу. Я этого не видела и поняла, что происходит что-то не то, лишь когда услышала непонятную гамму звуков, как будто что-то стеклянное упало кому-то на голову, а потом на пол. Возмущенная такой бомбардировкой Розовая подняла глаза, чтобы убить меня презрительным взглядом. По дороге ее взор остановила необычайная картина – прямо по курсу, набирая обороты, скользила огромная рыба в большом количестве соуса с невозмутимым лицом Шварцнеггера из Терминатора. Дама зажмурилась. Я попыталась схватить ее (рыбу) за хвост свободной правой рукой, но не успела, и позвоночное элегантно стекло на розовое платье. Рядом радостно заржал виварий.
Розовая открыла глаза и посмотрела на колени, на которых расплывалось свежее пятно коричневатого цвета, очертаниями смутно напоминающее Австралию. На северо-западной части материка лежала рыба и ухмылялась с победным видом. Дама дергнулась с тихим визгом, и рыба не спеша привычно сползла на пол.
Зеленый оттенок лица дамы четко оттенялся розовым воротником. Она встала, отчеканила: «Мы к вам больше никогда не придем!» и направилась к выходу. Сказать, что я несказанно огорчилась, будет полным враньем, поэтому я лучше промолчу.
Муж улыбнулся мне уже знакомой грустной улыбкой, сунул что-то в руку и убежал по соусовым следам.

Я развернула кулак. На ладони лежали приличные чаевые..