Приколи

На одном из Курильских островов жила девушка Золушкэ-тян. Однажды сегун Курильских островов объявил кумитэ, но злая мачеха не отпустила Золушкэ-тян и заставила ее перебирать рис. Добрая фея сжалилась над бедной девушкой:
- Вот тебе кимоно и нунчаки, но помни - ровно в полночь кимоно превратится в циновку, а нунчаки - в катану и сделают тебе харакири. А теперь иди и победи всех.
Все произошло, как сказала фея. Золушкэ-тян всех победила, но не успела до полуночи. Кимоно превратилось в циновку, нунчаки - в катану и сделали Золушкэ-тян харакири. Фея не вынесла позора и тоже сделала себе харак...

…Не плюй в колодец…

Иван-царевич, почёсывая волосатую грудь в вырезе растянутой майки, небрежно опёрся на край колодца. Вытащив из пачки свежую «Беломорину», он с удовольствием закурил.

Облака неспешно проплывали над родными шестью сотками, пахло цветущей яблоней и ком­постом.

Докурив, Иван небрежным щелчком отправил бычок в колодец и вдобавок сплюнул туда же. Раздался визгливый вопль, чем-то напоминающий кваканье.

Иван побледнел и попытался скрыться. Поздно.

Мощным прыжком из колодца выпрыгнула лягушка, шлёпнулась на землю и превратилась в Ва­силису. Не утруждая себя одевани...

Слово не воробей…

- Ну где же эта принцесса несчастная? – бормотал потный и усталый Иван-царевич, устряпан­ный болотной грязью по самое некуда. – Ведь всё должно быть как папенька велели! Ой…

На здоровенной кочке сидел ёжик и меланхолично грыз стрелу.

- Слышь, ёжик, - шёпотом попросил Иван. – Стрелу отдай, а? Ёжик смачно харкнул опилками и неодобрительно посмотрел на Ивана.

- Я, конечно, понимаю, что ты не биолог, но тем не менее… Ставлю тебя в известность – я не ёжик!

- А кто? – тупо спросил Иван.

- Ежиха. Здравствуй, милый!

Иван впал в ступор.

- Э-э-э… Мне вообще-т...

Яблочко от яблоньки в лес не убежит!

Сладкую тишину майской ночи прорезало упоённое кваканье.

- Нет, ну это ж надо так орать? – возмутился Иван-царевич, слезая с кровати.

В распахнутом окне был виден небольшой сад. Где-то там, за кустами крыжовника был малень­кий прудик, который Иван собственноручно оформлял. Выкладывал галькой бережок, сажал декоративный остролист, вкопал резную лавочку.

Кваканье, ломающее очарование ночи на мелкие кусочки, раздавалось именно оттуда.

- Спать же невозможно! – возмутился Иван. – Пойду, что ли, кирпичом швырну…

Василиса крепко схватила его з...

Почему женатым быть лучше, чем холостым

Дверь хлопнула и на пороге пошатываясь, нарисовались старшие братья.

- Эй, молодожён! – завопил Данила-царевич. – Хорош дома сидеть! Поехали в сауну, к девкам!

- Не поеду, - спокойно отозвался Иван-царевич. – Вы как хотите, конечно. А я теперь же­натый человек, и по бабам шляться не собираюсь.

- Ну ты даёшь! – заржал Алёша-царевич. – Ты ж на лягушке женился! И что теперь, так и бу­дешь возле неё как приклеенный сидеть?

- Значит, буду, - нисколько не поддаваясь на братьевы провокации, согласился Иван-царевич. – А вам, между прочим, через...

ЧАСТЬ 1
Почему холостяком быть лучше, чем женатым

Иван-царевич хмуро прошаркал на кухню. Жаба сидела на столе и сладко зевала.

- Ужин где? – капризно спросила она.

Иван-царевич вытащил из кармана свёрток с дохлыми мухами и слабо шевелящимися червя­ками, купленный по дороге в лавочке «Мечта рыболова».

Жаба шустро заработала языком.

Иван-царевич неприязненно смотрел на неё.

- Меня бы кто ужином покормил, - укоризненно сказал он.

Жаба хмыкнула, и не прекращая глотать, пару раз подпрыгнула на столе, дескать, сообража­ешь? Я ж лягушка!

- И зачем я на тебе женился? – гор...

Здесь в ночь крещенскую к сосне привязана девица,
И, как в кошмарном длинном сне, мороз над ней глумится:
«Тепло ли? – дразнит, – Не молчи!»
Ревёт и злится вьюга. Емеля едет на печи и давит всю округу.

Здесь кто-то лезет в кипяток, решив омолодиться.
Припал Иванушка-браток к козлиному копытцу.
Попил? Козлом придётся стать, в рогах гулять по лесу.
Здесь надо жабу целовать, чтоб после жить с принцессой.

Здесь скороходы-сапоги тесны. И самобранка
Пуста. И не видать ни зги. Стреляют спозаранку.
Царевна спит, в гробу лежит. Её закрыты глазки.
О, свет мой-зеркальце, скажи, зачем н...