Знайшов в неті, ну не міг стриматись від реготу.

"Рыбалка на большую рыбу. (История длинная, но рекомендую прочитать - обхохочешься)

Есть у меня друг. Немец самый что ни на есть чистокровный. Большой любитель рыбалки, настолько большой, что при слове РЫБА он делает стойку и с мутным взором начинает пускать слюни. Зовут его Курт. Познакомились мы с ним в Германии, когда я там работал по контракту. Русский матерный знает в совершенстве (моя заслуга), русский разговорный со словарем.
И вот захотелось ему как-то поймать БОЛЬШУЮ РЫБУ. Ну рыбы у нас достаточно, но вот насчет БОЛЬШОЙ... Рыба-то есть, но она по причине своих размеров пропорциональных прожитым годам настолько премудра, что изловить ее стоит немалых трудов.
Пошел я на поклон к знакомому егерю. Дед в таком возрасте, что еще Наполеона помнит, но тем не менее всегда бодр и прыток не по годам. Всю жизнь он прожил на реке и всю Большую рыбу чуть ли не поименно знает. Слово зА слово, пузырьком пО столу, уговорил я деда. Вытер дед усы и молвил:
- Будет тебе БОЛЬШАЯ рыба!
Звоню Курту. Проходит некоторое время, он прибывает. Утыканный как ежик колючками удилищами и обвешанный всякими прибамбасами. Едем к деду. У деда есть лодка. Большая лодка - крепкая и добротная. Плавает на ней дед таким образом: берет длинный и прочный шест, стоя на носу лодки втыкает шест в дно и идет к корме держась за шест. Так повторяется несколько раз, а когда лодка наберет скорость, можно просто стоять на корме и шестом подталкивать. Управляется он с этим шестом просто феноменально и скорость лодки вполне приличная. Ну так вот, приехали мы с Куртом к деду, приезд обмыли и стали снасти настраивать.
Курт уже «на полуспущенных» пытается сотворить какую-то по его разумению СУПЕРСНАСТЬ для СУПЕРРЫБЫ.
Дед посмотрел, сказал:
- Выкинь на х@й! - и принес из сарая веревку толщиной с палец и крючки, похожие на якорь от авианосца.
Глаза у Курта стали как блюдца, но он промолчал. Затем дед повертел в руках всякие сверхприманки и тоже отбросил в сторону, приволок дед древний Карамультук и не сходя с места уконтрапупил пару каркуш. Обсмолив паяльной лампой, дед приладил их к своим крюкам. Примерно в метре от наживки присобачил пару кирпичей.
Снасть готова. Курт в ступоре. Дед добывает из сарая пару камер от грузовика, берет насос и все это хозяйство тащит в лодку. Курт молчит, но его глаза говорят за троих. Грузимся в лодку, дед по одному ему ведомым приметам находит в реке место, накачивает камеры, вяжет к ним свои снасти и швыряет все за борт, потом спокойно суется к берегу и идет домой. Курт в задумчивости, я тоже весьма озадачен. Дело к вечеру, доедаем шнапс и баиньки.
Утром порываемся на реку, дед удерживает. Занимаемся хозяйством, причем Курт все время пристает к деду с вопросами о том, кого мы ловим. Дед отмалчивается. К вечеру берем удочки и идем ловить просто рыбу. Курт вылавливает леща кило на 4 весом – и, счастливый, сообщает о том, что большую рыбу поймал. Сфотографировавшись с ней, собирается выпустить в реку. Отбираем у него рыбу. Законопослушный Курт, узнав о том, что мы собираемся съесть рыбу, пойманную без соответствующей лицензии и не прошедшую санитарного контроля, пришел в неописуемый ужас и все ждал появления «полицай», готового нас немедленно арестовать и оштрафовать. Дрожал он до первой рюмки, потом с аппетитом уписывал жареного леща и нахваливал искусство деда.
На следующее утро одной из камер посреди реки на месте не оказалось. Дед с азартно заблестевшими глазами потер руки и сказал:
- Ну ребяты, хороший поросенок уцепился, давненько я таких не лавливал. Надо же, кирпич за собой таскает! Айда в лодку, счас мы его супостата изловим!
Прыгаем в лодку, начинаем поиски. Весь день кружим по реке, расширяя круги, а камеры все не видно. Наконец к вечеру дед утомился и решил сойти на берег перекусить. Я тоже увязался с ним, рыбалка рыбалкой, а кусать хоца. Курт, охваченный азартом, решил поиски самостоятельно продолжить. Обнаружил он камеру прямо напротив того места, куда мы подошли после сытного обеда (или ужина). Нашел он ее по видимому перед самым нашим проиходом, а посему все дальнейшие события мне довелось наблюдать со стороны.
Итак, Курт узрел камеру, подплывает к ней и цапает веревку. Сом недовольный тем, что его потревожили, немедленно несется прочь, попутно выдергивая из лодки Курта как пробку из бутылки. Тот еще в полете соображает, что рыбка шутить не намерена, а посему пора делать ноги. К нам он подплыл (или подбежал, во всяком случае во время заплыва он не погружался в воду больше чем по пояс) минут через 5, а это, я думаю, тянет на мировой рекорд.
Далее было делом техники.
Дед метнулся к соседу, схватил весла, прыгнул в его лодку и на всех парах помелся к выныривающей из волн камере. Из воды он ее доставать не стал, просто привязал к ней веревку, а веревку зацепил за нос лодки. Мы стояли на берегу и наблюдали, как сом катает деда по реке. Курт забыл про свою мокрую одежду, с глазами как у совы смотрел то на меня, то на деда в лодке и беспрестанно вопрошал: «Was ist das?» - иногда вставляя: «Ни х@я сепе!».
Потаскав деда с полчаса, сом утомился, и дед стал потихоньку править к берегу. Подошел сосед, заинтригованный неожиданной прытью деда, уволокнувшего весла и лодку. Всей толпой уговорить сома вылезти на берег мы не смогли, пришлось соседу заводить свою древнюю «Ниву» и тащить рыбку с ее помощью.
Вытянули.
Померили.
2метра 70 см.
Вес почти 200 кг.
Репа как котел. Чавкает. Хвостом по песку возит. Курт от радости чуть его не целует, всю пленку в фотоаппарате перевел, видеокамеру чуть не изнасиловал, все запечатлеть этого сома старался. Сом в обхвате поболее полметра, упитанный, и на его фоне Курт как цыпленок выглядит. Смотрю, сосед бензопилу прет. Курт чуть не в крик, руки растопырил, сома защищает. Матом как пьяный сапожник верещит. Не дал сома зарезать, отпустили мы его обратно. Обмыли мы сомово освобождение, на следующий день Курт со всеми сфотографировался, снасти свои все деду подарил и проводил я его в Неметчину.
Минуло с той памятной рыбалки два года. Курт у себя на родине является членом рыболовного клуба, и когда он там показал фотографии и видеозапись улова, как и бывает в таких случаях, сразу нашлись и завистники, и скептики, и просто желающие тоже поймать такую же рыбку. Ну хотеть не вредно, и возможность осуществить мечту выпала только через годы.
В общем, снова звонок, поездка к деду, традиционный пузырек и дедово согласие. Прибывают трое. Курт как опытная устрица порожняком, а еще двое фрицев в полной походной выкладке...
Мне в эти несколько дней было некогда, поэтому отвез я их к деду, а всё остальное рассказываю от его лица.
Ну привез ты фрицев, мы за знакомство приняли, стали снасти готовить. И надрал же меня хрен кровать в доме передвинуть. Радикулит, мать его за ногу так прихватил, хоть вой. Ну Курта то я знаю, наказал ему что делать, а сам отлеживаться пошел. Он все приготовил, пришли они все в избу, на посошок приняли и пошли на реку. Курт более трезвый был, а энти двое прям в лоскуты. Ждать их возвращения не стал, лег спать. Утром просыпаюсь, Курт на полу храпит мокрый насквозь, двоих нет.
Ну я встревожился, стал Курта будить. Куда там, дрыхнет как сурок.
Наплевал на радикулит и покостылял к реке. Выхожу на берег, глядь - ЭсТешка (речное судно, предназначенное для перевозки сыпучих грузов) Михалыча на мели сидит. На борту никого не видно. Покричал-покричал, в соседову лодку взгромоздился, и к ЭсТэшке правлю. На борт поднялся - никого. Что думаю за мистика, куда все делись. Зашел в рубку и по УКВ диспетчеру говорю, что мол судно на мели сидит, а экипажа нет на борту.
Диспетчер в ответ:
- Знаю, туда два РБТ (речной буксир-толкач) пошли, а экипаж весь в дурке, у них белочка…
Ну, думаю, дело не чисто. Михалыч на борту никогда в рот спиртного не берет, а уж чтобы до белочки всей командой допиться… Надо Михалыча разыскивать, а до райцентра 30 верст, самому не одолеть. Пошел к сосед. Завели его Ниву, поехали в дурк. Нашел врача, тот мне и говорит:
- Диагноз «белая горячка» не подтвердился, рассматриваем «массовый психоз»...
Что, как - ничего не понимаю. Трясу врача, оказывается они всей командой видели говорящий буй на реке. Причем буй разговаривал на ненашем языке. Соображаю, что дело нечисто, метемся с соседом обратно. Бужу Курта.
Тот начинает рассказ. Оказывается, они угнездились в лодку, причем двое свежих фрицев были на рогах. Курт ухватил шест и решил последовать примеру деда (я описывал способ).
Раза три он удачно пробежал по лодке, они вышли почти на середину, ход уже хороший, и тут решил Курт еще раз подтолкнуться. Всадил шест в дно, добежал до кормы, шест надо выдернуть, а он застрял, и вынул Курта из лодки. Лодка с приличной скоростью стала удаляться, а Курт остался висеть на шесте. Глубина в этом месте метра полтора, настоящая глубина чуть дальше начинается, но все равно купаться не хочется, поэтому Курт ухватился за шест поосновательнее и стал с тоской смотреть по сторонам. Стемнело довольно быстро. В этот момент появились на горизонте ходовые огни ЭсТешки.
Немецкий ум Курта вообразил, что плывут спасатели. Он достает фонарик, и начинает моргать светом.
Я не силен в судоходстве, но, по-моему, судно, идущее вниз по течению, должно оставлять буй или бакен, как его называют, моргающий белым светом справа по борту. Рулевой добросовестно берет чуть левее и судно добросовестно взгромождается на мель. Курт, думая что судно притормозило из-за него, начинает орать. В минуту опасности ВСЕ люди орут на родном языке, что и сделал Курт. В этот момент с борта судна стаей полетели ебуки капитана, почувствовавшего сильный удар судна.
До Курта стало доходить, что он сделал что-то не то и его сейчас будут бить. Поэтому он наплевал на все, отцепился от шеста и бросился к берегу, добрался до дома, вылакал остатки шнапса и лег спать. Оставшиеся на судне пришли в себя, включили прожектор, осветили все вокруг и не обнаружили бакена. Сообщили диспетчеру. Тот выслушал историю про то, что белый бакен сначала моргал, потом стал орать по-ненашему, а потом вдруг прыгнул в воду и уплыл к берегу, и тут же вызвал «скорую».
В это время остальные два немца проснулись в зарослях камыша, куда лодку прибило течением, не нашли Курта и, решив, что он где-то здесь, решили самостоятельно ловить рыбу. Снасти для ловли БОЛЬШОЙ РЫБЫ я описывал в прошлый раз. Немцы их тоже видели, знали для чего они, но не знали КАК. Поэтому они, следуя немецкой логике, для ТАКОЙ лески подобрали на берегу ТАКИЕ ЖЕ удилища (представили?), в каждом из которых было по полкуба дров и забросили снасти в воду. Назначение камер они понять не смогли и просто надели их на себя, вообразив, что это спассредства.
Вот в ТАКОМ виде и застал их на реке патруль рыбнадзора.
А теперь представьте: крупная водная магистраль, посреди нее в лодке два хмурых типа, ни хрена не рубящих по-русски, увешанные фото и видеоаппаратурой и держащих в руках ТАКОЕ.
А вы бы что подумали?
В общем, когда все разъяснилось, пароходство, больница и остальные непосредственные участники в лежку лежали от хохота. Курт оплатил все расходы и штрафы, немцы получили обратно всю аппаратуру. Людьми они оказались с юмором, ко всему произошедшему тоже отнеслись с пониманием - в общем, международного скандала не было, а Курт в задумчивости спрашивал, разрешат ли ему снять здесь фильм.
Продолжение истории о немцах-рыболовах.
Теперь я уж сам при этом присутствовал, проникся, так сказать...
Улеглась вся шумиха, все успокоились, кроме немцев. Они ведь рыбу ловить приехали. Отошли они от стресса, пошушукались между собой, и постановили: хер с ней, с БОЛЬШОЙ РЫБОЙ, половим обычную. Дед предлагает половить щук. Все ЗА. Надрючиваются снасти, смазываются катушки на спиннингах, готовятся сапоги-скороходы - обычная суета. Один Курт грустит. Приехал-то он раз БЕЗ снастей! Ну дед, добрая душа, достает из сарая кружкИ. Рыболовы поймут, а для остальных поясню. Кружок - это круг из легкого твердого материала (чтобы плавал), выкрашенный с одной стороны ярким цветом, а с другой стороны в него вставлен небольшой шестик. Леска намотана на кружок и пропущена через шестик. К нему привязан крючок с наживкой. Когда рыба берет, она срывает леску с шестика и переворачивает кружок, одновременно сматывая леску с кружка. По плавающему перевернутому кружку определяется поклевка.
Ну так вот, рассказал дед Курту что к чему, и посоветовал для приманки наловить лягушек (щука на них хорошо берет). Ну залезли в лодку и на острова. Двое немцев пошли вдоль берега со спиннингами, я забросил пару донок на судака, дед взялся кашеварить, ну а Курт в лодке поплыл расставлять кружкИ к зарослям камыша, наловив хороших, отборных лягушек. Дед наловил на уху окуньков, ершей и прочей мелочи, заварил, меня позвал, выкушали с ним по соточке, лежим у костра, балдеем. Уха доспевает, водочка теплом по желудку растеклась, на песке у костра уютно, лепота. Слышим, немцы идут, переговариваются.
Подходят довольные, один хорошего жереха вынул, второй пару хороших щук - в общем, довольны. Присели к нам, накатили по 100, мы тоже. Пошел у нас разговор, каждый по-своему трет, но как говорится рыбак рыбака... В общем ведем неспешную беседу.
Уха готова, пора ужинать. Курта все нет. Наконец показывается. Злой как сто индейцев подходит к костру. Молчит. Наливает СЕБЕ и высасывает, не закусывая (!!!). Подсаживается к костру. Мы с дедом смотрим друг на друга (ну рефлекс уже), потом дед осторожно спрашивает Курта что случилось.
И тут!!! Курт вскакивает, с остервенением плюет себе под ноги и разражается речью. Что это была за речь!!! На двух языках, с пляской и жестикуляцией, с подпрыгиваниями и подвываниями, с пробежками вокруг костра и потрясанием кулаком в сторону камышей.
Мы с дедом с восхищением заслушались, причем дед внимал открыв рот и с уважением покачивая головой в такт словам. Это была РЕЧЬ!!!
Да, с момента нашей последней встречи Курт значительно меня. Ему и в подметки теперь не годились сантехники, сапожники и слесари. Из его уст лилась МУЗЫКА!!! По-русски из этой речи мелькало лишь одно цензурное слово - ЛЯГУШКИ, а по-немецки вообще одни предлоги. Немцы тоже раскрыли рты и внимали, боясь пошевелиться.
Наконец Курт успокоился. Дед сразу налил ему еще 200, и сказал, что такой музыки давно не слышал. Немцы уважительно кивали. Курт высосал шнапс, успокоился окончательно – и, позвав нас с собой, пошел к лодке, выписывая ногами кренделя. Мы гуськом поплелись следом. Залезли в лодку. Курт везет нас к камышам.
Подплываем. Он берет в руки кружок, на крючок сажает лягушку и опускает кружок в воду.
Смотрим. Успокаивающий жест. Снова смотрим. Кружок покачивается на воде. Проходит минуты 3, около кружка всплывает насаженная на крючок лягушка и преспокойно лезет на кружок, напрочь забыв свою прямую обязанность. Курт шлепает по воде шестом, лягушка исчезает в воде. Спустя несколько минут все повторяется. Так как кружков у Курта было около полутора десятков, то получается, что все время Курт был занят "разгоном демонстрации". Учитывая немецкую терпеливость и расстояния ме