Субботним утром Алексей Павлович решил самостоятельно, безо всяких просьб со стороны Ларисы Павловны, сделать легкую уборку.
У него с женой были одинаковые отчества. Кстати, и его отца, и отца жены – тестя то есть – звали одинаково: Павел Алексеевич. Возникала мысль о необыкновенной крепости такого брака. Поэтому он всегда стремился помогать жене по дому.
Но квартира была маленькая, и Лариса Павловна справлялась сама. Тем более что их сын – Павлик, разумеется! Павел Алексеевич Третий! – уже три года как жил отдельно со своей молодой женой, которая тоже была Ларочка, но уже не Павловна, слава создателю, а Николаевна.
Но не в том дело.

Итак, Алексей Павлович разложил раскиданные вещи по местам – Лариса Павловна с утра умчалась на дачу к родителям невестки, они заехали за ней на час раньше – думали, что будут пробки, а пробок не оказалось – так что она быстро выскочила, сказав: «Ни к чему не прикасайся, я приду и все распихаю!»
Он не поехал, потому что не любил дачные утехи и особенно ночевки. Он не мог уснуть из-за комаров. Он решил остаться в Москве, спокойно поболтать по телефону кое с кем, но для начала взялся за уборку. Разложил все по местам и принялся вытирать пыль с подоконника.
Вдруг он увидел, что в горшок, прямо в сухую почву рядом с кактусом, воткнута женская шпилька.

Он обомлел. Тем более что Лариса Павловна была коротко стрижена. Это не могла быть ее шпилька. Он слышал, что так ведут себя отдельные подлые бабы, любовницы женатых мужчин. Специально подкладывают нечто этакое, чтоб жена нашла и устроила скандал. Он задумался: конечно, он был не без греха, но! Но – пункт «А», грех был тоже коротко стрижен и, пункт «Б», он никогда не осквернял изменой свой семейный очаг. Правда, раза два она к нему заходила. Вернее, три. Один раз при Ларисе Павловне. Чисто деловое, забросить бумаги. Да, она два раза приходила, когда Лариса Павловна уезжала на дачу, но – ни-ни. Боже упаси. Сидели и чай пили, на всякий случай разложив бумаги на столе.
Но неужели она такая подлая? Не может быть. Хотя после того официального визита она что-то ехидное сказала про Ларису Павловну, и Алексей Павлович строго сказал ей «а вот этого не надо!» - но она продолжала, и он даже крикнул ей «заткнись!» - и она заткнулась, и вот, значит, как отомстила. Дрянь.
Алексей Павлович брезгливо выдернул шпильку и выкинул из окна. А когда она позвонила, сказал, что неважно себя чувствует. «Что с тобой?» - тревожно спросила она. «Надеюсь выжить!» - сказал Алексей Павлович и нажал отбой.

- Леша, где шпилька? – спросила Лариса Павловна вечером в понедельник.
- Какая шпилька? – опять обомлел Алексей Павлович.
- Моя, - сказала Лариса Павловна. – Вот тут, в кактусе была.
- Не знаю, - сказал он.
- Ты вытирал пыль, да? – спросила она. Он кивнул. – Ты нашел шпильку, да? И ты ее выкинул? Зачем? Это моя шпилька. Верней, Ларочки-маленькой. Я у нее взяла, почву для кактуса рыхлить.
- Я думал, это просто так, случайно, - сказал он.
- Понятно, - усмехнулась Лариса Павловна. – Элементарно, Ватсон!
- Что? – спросил Алексей Павлович и на всякий случай обнял ее. - Ты не права.
- Заткнись! – крикнула она и отбросила его руки.

© clear-text