Все! Это конец! Первой мыслью при встрече была мысль о чесноке, куске мела и осиновом коле. Она не была страшна. Она была специфической. Сначала я хотел убежать, но ноги, почему-то стали ватными, а руки слегка онемели. «Ты хочешь убежать?» - спросила она. Нет, блин, я хотел просто раствориться, исчезнуть, превратиться, во что- нибудь маленькое и не заметное. Мне вполне подошел бы облик муравья или на худой конец полудохлой гусеницы, но... Нет.

«Я ведь хотел встретиться с тобой...наверное». Она улыбнулась. Не надо было этого делать. Я ведь не Ван Хельсинг. Арбалета с маленькими, такими осиновыми стрелами у меня нет. А жаль!

Мы встретились в центре города, до церкви было далековато, и святая вода тут тоже не помешала бы. «Куда мы пойдем?». Ну не знаю! Я бы с удовольствием пошел в лес и потерялся там, и ходил месяц без воды, пищи и сигарет, а когда, наконец, вышел к людям то сказал бы им слово. Я сказал бы «Люди! Никогда не пытайтесь познакомиться по интернету! Потому что это есть зло. Потому что вы никогда не сможете спокойно спать без вскриков и вздрагиваний и ночное недержание это самое малое, что будет итогом подобного знакомства ». Так я подумал. Но мама воспитала меня культурным человеком (напрасно она это сделала!) и я спросил в ответ «А куда бы тебе хотелось?». Только бы в кино, только бы в кино, там темно, там ничего не видно, оттуда можно убежать через окно мужского туалета. «Пойдем пока просто погуляем по парку». Это она сказала или мне послышалось? Ну, пусть мне послышалось…ну пожалуйста! «Что ты сказала?». «Просто погуляем. Погода хорошая, а потом зайдем куда-нибудь, посидим ». Единственным моим желанием было посидеть с ней на колу. Я бы выдержал и это. Но…Культура.

Она взяла меня под руку. Я вздрогнул. Она слегка коснулась меня плечом. Я покрылся холодным потом. Она повернулась ко мне лицом. Я закрыл глаза и решил, что быть слепым не так уж и плохо. Мы пошли. Шли мы - целую вечность. Маленькие дети, почему то начинали истошно плакать, глядя на нас, а отряд конной милиции, патрулирующий парк, бодро пришпорил лошадей и скрылся быстрее ветра в густых зарослях акации. Я захотел стать лошадью и скрыться там же, но меня держала крепкая рука. «Почему ты молчишь?» - спросила она – «расскажи, что-нибудь интересное про себя». Ну что я мог рассказать? Я мог бы поведать ей про то, что вот уже с полчаса как я хочу в туалет по большему, по маленькому, по среднему и еще черт знает по какому. Про то, что у меня давно отнялась рука от ее стальной хватки. Про то, что, увидев ее, я понял – не зря бабушка в детстве говорила «Не будешь слушаться – Бабайка придет!».

Бабайка задержался в пути лет на тридцать. Но все-таки нашел меня и готов был утащить в свою нору или пещеру или…ну где они там живут? Это видать знала только бабушка, но секрет она унесла с собой в могилу. Бабайка был сильно занят все эти годы и добрался до меня тогда, когда я уже перестал верить в его существование. Зря!!! Можно было попробовать неожиданно спартануть. Я когда то неплохо бегал на короткие дистанции. Но я не был уверен, что у нее не вырастут крылья, не обнажаться клыки (хотя куда уж больше им обнажаться) и не удлинятся когти (вот здесь резерв еще был) и я не упаду с разорванным горлом аккуратно объезжаемый конной милицией. Взвесив все «за» и «против», я сказал - «Я просто стесняюсь». Ага, и до смерти боюсь. Но это я уже подумал. Она улыбнулась. Я едва не потерял сознание. «Пойдем, выпьем» - предложила она. Мой взгляд стал лихорадочно обыскивать уголки парка в поисках табличек «ЛУЧШИЕ ЯДЫ», «ВЫПЕЙ И УМРИ», «СНАДОБЬЕ ОБОРОТНЕЙ», ну наткнулся только на скромную вывеску «КАФЕ».

«Пойдем» - я постарался, что бы в голосе было как можно меньше обреченности, но ей было уже все равно. Чуть ли не вприпрыжку она потащила меня к двери заведения. Администратор был расторопный малый, но все равно не успел вывесить табличку «Закрыто» перед нашим носом и мы заняли свободный столик. В прочем через пять минут все столики были свободными. Люди покидали зал, словно объявили воздушную тревогу. За барной стойкой официанты кидали жребий, кому же выпадет счастье нас обслужить. Тот, кому повезло меньше всего, трижды перекрестился, поцеловал нательный крест и, стараясь не смотреть прямо, подошел к нам. «Что будете кушать?»…Потом наклонился ко мне и прошептал - «Хотите я пошлю в аптеку за стрихнином?…бесплатно…». «Нет. Спасибо! Думаю, это ее не возьмет. Разве только серебряные пули. У вас есть серебряные пули в меню?» Официант грустно улыбнулся. «Что ты будешь?» - спросил я. « Ну…я бы выпила водочки. Только я когда выпью становлюсь такой распущенной!!!» - кокетливо ответила она. И подмигнула. Наверное. Потому что глаз у нее не переставал дергаться с начала нашей встречи. Хреновый вариант. Меня бросило в жар от подобной перспективы. Но может, если удастся ее напоить, то я слиняю по тихому?

Официант подносил шестую бутылку водки…Меня два раза тошнило под стол, но ее это не смущало. Ее вообще было трудно чем либо смутить. Окно в туалете было слишком маленького размера, а она уже трижды порывалась выпить со мной на брудершафт. Персонал ставил ставки против меня двадцать к одному. Она улыбалась. У меня покатилась слеза. «Ах! Какой ты робкий! Ну, поцелуй меня. Тебе же хочется?» Все что мне хотелось это умереть своей смертью от старости в постели. «Хочешь, поедем ко мне? Я покажу тебе в постели такое…»…Я хотел умереть в СВОЕЙ постели, но в чем-то видать провинился перед небесами и вот уже такси везет нас, куда-то в ночь. Таксист посмотрел в зеркало заднего вида, вздрогнул, машина вильнула на абсолютно сухой дороге, и оторванное зеркало полетело на асфальт. «Приехали! Денег не надо! Акция!» - протараторил водитель и ударил по газам. Мы остались одни перед дверью ее подъезда. Все! Это конец! «Ты одна живешь?» - с робкой надеждой спросил я. «С мамой» - ответила она. Надежда, сука, штука живучая. Я воспрял. « А мама не против того, что ты приводишь в дом незнакомого мужчину?». «А ее нет дома. Она уехала. Далеко. И надолго». Пипец! Приехали! «Ну, пойдем». Я был обречен. Дорога на третий этаж была похожа на дорогу в пасть Минотавра. Я люблю греческую мифологию, но не на столько. Ключ в замке повернулся с легким скрипом. Дверь распахнулась и… «Доця! Радость моя! Солнышко! А мамочка уже приехала!!!». Приговоренному к расстрелу объявили помилование. Примерно такие чувства испытал и я. «Здравствуйте! Вот привел в целости и сохранности ваше чадо. Нет…нет… Чаю не хочу, водки тоже…накушанный уже, никуда не надо уходить, я побежал мне пора. До встречи. Звони».

Куда она звонила мне не ведомо. Может в старинный вокзальный колокол, может во все двери города, но я, не взглянув предварительно в глазок, ни кому не открываю. Так …на всякий случай.